В свои 39 лет Джанлуиджи Буффон продолжает писать историю своей невероятной карьеры, ознаменованной трофеями и невероятным долголетием. В этом сезоне он вновь гонится за трофеями – Ювентус преследует 6-е кряду чемпионство в Италии, ну а Скуадра Адзурра стремится попасть на чемпионат мира в России. Опыт придал итальянцу глубину мышления, он уделяет особое внимание ценностям, которые он представляет.
- Ты знаешь, сколько игр уже сыграл с начала карьеры?
- С самого начала? (смеется) Вау! Ну в чемпионате – да, шесть сотен где-то.
- Ты сыграл 1007 матчей (а на момент публикации интервью — 1014), если считать все твои официальные матчи на профессиональном уровне за все команды, начиная с 16 лет.
- Правда? Неплохо! Я даже и не знал!
- После всех этих матчей, как ты еще что-то чувствуешь?
- (Смеется). Тут вопрос не в количестве матчей. Важно то, во что ты веришь, что делаешь, какие цели ставишь перед собой.
- Когда ты видишь все эти цифры – более тысячи матчей, рекордное (вместе с Икером Касильясом – прим.) количество матчей за европейскую сборную (167), ты осознаешь, насколько велика твоя карьера?
- На самом деле, нет. Бывает, что я вспоминаю свой первый матч за сборную или дебют в Серии А. В то время я и представить себе не мог, что смогу превзойти столь много других игроков. Не стоит на чем-то слишком сильно зацикливаться, это может стать для тебя пагубным.
- Сейчас сложнее всего сохранять эту ментальную силу?
- Да. На физическом уровне, я считаю, мое тело остается таким же, что и пару лет назад. Сложность в том, чтобы правильно эмоционально настроиться на все матчи. Когда предстоит сложная игра, на нее настроиться чуть легче. Чтобы настроиться на рядовые матчи, требуется больше усилий.
- Есть какой-то секрет в том, как сохранять мотивацию?
- Да, тут дело в инстинктах. Я – страж ворот, это позиция, которая подразумевает чрезвычайную ответственность. Так что когда я не полностью сконцентрирован, то одна-единственная ошибка может решить исход матча. Поэтому я делаю все, чтобы отмести такую возможность.
- Франческо Тотти, Хавьер Дзанетти и Паоло Мальдини – все они провели долгую карьеру в одном клубе. Легче играть долго, когда ты не переходишь из одного клуба в другой?
- Я считаю, это намного сложнее. Ведь это предполагает намного большую самоотверженность, намного больше ментальных усилий. Ты всегда в одном и том же месте, тебя окружают одни и те же люди. Очень тяжело не погрузнуть в рутине, находить силы отдаваться на тренировках изо дня в день. Когда меняешь клуб каждые 2-3 года, это проще.
- Так почему же ты не менял клуб?
- Потому что у меня в жизни есть определенные ценности. И одна из них – ощущение своей принадлежности к этому клубу, команде, окружению, фанатам, которые всегда отлично ко мне относились.
- Но это не просто сотрясание воздуха, вот эта любовь к футболке?
- Да, любовь к футболке – понятие относительное. Ведь если бы Ювентус был не Ювентусом, а каким-нибудь маленьким клубом, я не думаю, что задержался бы в нем на 20 лет.
- Ты недавно допускал ошибки, в частности – против Испании 6 октября (1:1 в квалификации к чемпионату мира). Это подняло волну разговоров о твоем возрасте. Тебя волнуют подобные вещи?
- Я привык, каждый делает ошибку-две за год, но не больше. Как только я допущу одну, тут же возникает полемика, всем нужно высказаться. И правда, сейчас меня проще атаковать, ведь мне 38 лет. Когда я допускаю ошибку, говорят, что я постарел. Но я делал ошибки и в 30, и в 35, это просто часть работы. Я очень самокритичен. Если однажды пойму, что ошибки мои вызваны тем, что я уже не столь подвижен, что я достиг определенного возраста и не так хорошо читаю ситуации, то буду первым, кто решит, что Буффону пора уходить.
- Сразу же после этого ты выдал великий матч против Лиона 18 октября (1:0 в Лиге чемпионов). Это связано с той критикой?
- Критика меня мотивирует, конечно же. Он заряжает меня стремлением доказать всем, что если я когда-то прекращу играть, то это не потому, что у меня больше не будет шансов на это, а потому, что я так решил.
- Ты думаешь о завершении карьеры?
- Нужно понимать, что когда у тебя за плечами 23 года карьеры, то тебе не так уж важно, сколько их будет в итоге – 24 или 25. Если я смогу сыграть на шестом своем чемпионате мира, то буду очень счастлив. Это моя последняя цель. Играть потом еще год или два мне не интересно.
- Так значит, ты завершишь карьеру после чемпионата мира в России?
- Да, скорее всего. Думаю, так и будет.
- Даже если ты будешь продолжать играть на нынешнем уровне?
- Тем более, если я буду продолжать играть на нынешнем уровне.
- 1 сентября в товарищеском матче против Франции в Бари, некоторые люди освистывали Марсельезу (гимн Франции) и ты немедленно отреагировал. Почему?
- Потому что освистывать гимн страны, какой бы то ни было – это как унижать своего отца или свою мать. За этими гимнами воплощены идеалы, смерти, войны, страдания – справедливые или не очень, но много людей принесли себя в жертву ради этого гимна. И освистывать его – это так глупо… Я с большим уважением отношусь и к итальянцам, и к французам и не хочу, чтобы такие инциденты случались. Нет никакого смысла в том, чтобы освистывать гимн.
- Ты всегда поешь гимн Италии с невероятной преданностью…
- Когда я был моложе, ее было меньше. Это нормально, зрелые люди больше чувствуют. Сейчас национальный гимн намного больше для меня значит. Мои предки погибли во время Первой мировой войны, так что у меня сильное ощущение принадлежности к этой нации.
- Звание чемпиона обязывает быть образцом для подражания в обществе, как думаешь?
- Да, такая ответственность неизбежна, если ты известный человек. Но думаю, что не следует и преувеличивать. Когда я слышу что-то вроде "Вы, футболисты, должны подавать образцами для подражания для детей", я не согласен. У меня есть дети и я сам их воспитываю, я их отец. Не Игуаин, Балотелли, Доннарумма или Дель Пьеро растят их. Поведение игроков на футбольном поле или за его пределами может служить просто примером для разговора с детьми дома. Ты можешь сказать: "Посмотри, вот он сделал хорошо", а если игрок допускает проступку – "Вот так делать не нужно, мне это не нравится". Поведение игроков может быть поводом для разговора, но не должно быть основой, на которой закладывается воспитание детей.
- Но иногда об этом просят…
- И это ненормально. Это лишь попытка родителей убежать от ответственности.
- Думаешь, мы слишком строги с молодыми игроками?
- Нет. Я думаю, что нынешние молодые футболисты – дети современного общества. А 25 лет назад такие футболисты, как я, были детьми общества тогдашнего времени. 25 лет назад, когда ты попадал в раздевалку Пармы, великой команды с великими футболистами, которые все были старше тебя, ты ощущал некий страх, воспринимал все с трепетом. Сейчас же молодежь после пары дней в первой команде ведет себя так, будто мы – старые друзья.
- Чем бы ты объяснил это?
- Это значит, что коммуникация поменялась. С Интернетом, телевидением, социальными сетями все игроки стали звездами, они проникли в дом каждого. И они больше для тебя не являются абстракциями, какими-то непостижимыми идеалами – наоборот, ты считаешь их в какой-то мере принадлежащими себе. И это внезапно порождает практически фамильярность. Если честно, мне это вообще не по душе.
- Почему?
- Потому что все стадии знакомства, познания друг друга, практически исчезли. Ранее требовалось полтора месяца, чтобы найти свое место в раздевалке, познакомиться со всеми. Сейчас через неделю после знакомства пацанята приходят и шутят со мной.
- Они проявляют недостаточно уважения?
- Я считаю, уважение тут есть. Я не говорю, что нынешняя молодежь лучше или хуже, чем были мы. Но они довольно быстро понимают, какие отношения должны быть. И если они не понимают самостоятельно, тогда ты помогаешь им понять, что они должны относиться к тебе с уважением. Как и ты с уважением относишься к ним.
- Ты чувствуешь себя старым в раздевалке? Мода, музыкальные вкусы – все меняется очень быстро…
- Ну мне кажется, что я довольно гибок! Я тоже был молод, я – человек весьма социальный, который не прочь поразвлечься, хороший товарищ. И я понимаю, что если хочу быть с группой людей помоложе, то должен адаптироваться. Если бы я решил, что группа 25-летних людей должны вести себя так, будто им по 40, это было бы странно!
- Тебе в раздевалке никогда не хотелось навалять тумаков более молодым товарищам по команде?
- Вообще нет! В Ювентусе молодежь очень быстро впитывает идеалы, на которые она должна ориентироваться. Клуб очень хорошо ее воспитывает.
- Марио Балотелли – пример нового поколения. Он отличается от нападающих той эпохи, когда ты начинал?
- Балотелли, как обычно… Поверьте, я очень мало встречал таких хороших людей, как Марио. Это золотой ребенок, правда. И говорить о нем в негативных тонах – большое заблуждение, ведь он очень сильно отличается от того, как его описывают. Это отличный парень, который может заставить всех полюбить себя, если того хочет.
- Но пока что его карьера складывается не так здорово, как могла бы…
- Он все еще молод, ему только 26! Возможно, он будет играть еще лет 10. Не спешите его хоронить.
- Современная молодежь отличается от тебя?
- У них намного больше разных соблазнов, чем было у нас. Они сгорают быстрее. Они даже не до конца понимают ценность достигнутой цели. Ведь сегодня больше ценится слава и наличие трех тысяч фолловеров, ценится то, что ты идешь по улице, а тебе говорят: "Хэй, я видел тебя по телевизору!". В мое время всего этого не было!
- Но у тебя тоже есть аккаунт в Твиттере…
- Да, я веду несколько аккаунтов и пишу то там, то там время от времени, это правда. Но у меня нет зависимости, это меня не слишком сильно обходит. Как я говорил, это часть нынешнего мира, так что я принимаю ее. Но моя жизнь – мои личные вещи, семейные фото и все такое – я никогда не буду им делиться!
- Как ты стал вратарем?
- Изначально я был полевым игроком и все у меня складывалось весьма неплохо. Но я верю, что все нам предначертано судьбой. В тот год, когда я решил стать вратарем, мой отец сказал мне: "Попробуй год поиграть в воротах, если не понравится, у тебя еще есть время, чтобы вернуться в поле". Мне было 12 лет. И что-то меня в этом зацепило. Вы знаете, эта позиция – как приоткрытый ящик в комоде: я должен был туда заглянуть, и когда это сделал, то больше уже никогда не закрывал этот ящик.
- Это особенная позиция. Не меньше ли на ней веселья?
- Если честно, я бы никому ее не посоветовал. Конечно, тут меньше веселья, и не только на тренировках, но и в играх. Ты не можешь допускать ошибок, ведь каждая из них, скорее всего, приведет к голу. У тебя никогда нет возможности пойти в обводку, сделать финт, отдать пас или забить. Это требует определенного настроя, ты всегда готов к обороне, особенно когда играешь на высочайшем уровне. На тебе постоянно лежит груз ответственности.
- Ты не получаешь радости во время игры?
- Когда звучит свисток арбитра и все закончилось хорошо, я – самый счастливый в мире человек. Наверное, это самая важная, после нападающего позиция, которая дарит тебе больше всего удовлетворения и признания. Но только после окончания матча.
- Но разве ты не ощущаешь радость, когда сделал классный сейв?
- Нет. Ведь после него часто следует угловой, прямо сразу же! Это мой способ сохранять концентрацию – я никогда не радуюсь, не свечусь от счастья, пока игра не закончится. Это требует больших усилий, но я говорю себе, что ничего еще не решено, что гол может залететь в любой момент. Так что никакого удовольствия до тех пор, пока не прозвучит финальный свисток.
- У тебя было много тренеров. Что важнее всего?
- Нужно оценивать влияние на раздевалку и личностные взаимоотношения с игроками. Это важнее всего. Нужно улавливать, чем живет каждый игрок, нужно к нему применять кнут или пряник?
- И только потом идет тактика?
- Тактика может помочь. Но великие игроки помогают тебе больше, чем тактика. Когда ты тренируешь на высочайшем уровне, то у тебя есть преимущество в виде классных исполнителей. Такие игроки должны иметь высокую мотивацию и ты должен дать им ее.
- Нам из Парижа кажется, что Марко Верратти не занимает то место в сборной, которое заслуживает. А ты как думаешь?
- Я думаю, что он невероятно талантлив. Такие игроки, как он, очень важны для сборной. Время от времени, он не играет, ведь есть еще Даниэле Де Росси, который уже не молод. Однако я уверен, что со временем Верратти станет безоговорочным лидером сборной Италии.
- Так он будет с тобой в России в 2018?
- Марко там будет, 100%. Надеюсь, что и я тоже буду.
Мелисанде Гомес, L'Equipe
::